Ну и хватит борьбы. Надоело. Время для фейерверков.

Капающая с пальцев кровь вспыхивает, и стая Рарогов накрывает противников. Ненадолго. Ровно настолько, чтобы слизать ментальную перегородку, а затем я быстрыми лоу-киками сшибаю «врагов» с ног.

Снова бегу. Сколько там еще? Два десятка аршинов? Нефиг делать.

— Да где вы взяли этого парня?! — позади возбужденно орет кто-то из довольных запасных. — Мы же с ним выиграем сезонные!

Фантазм я расщепляю. Остается только семь птичек, которые крутятся вокруг меня. Обычная подстраховка. И не зря! На последнем аршине воздух возле моего лица колыхается. В голове дзинькает тревожный звоночек. Дальнобойная атака! Энергорука Воина!

Не сбавляя темп, принимаю меры. Рароги бешено вращаются вокруг меня, смазываясь в огненные полосы. Получается заслон из жар-эфира. Снова вижу неладное — будто воздух задрожал. Но, напоровшись на Рарога, сгусток живы гаснет, чуть не долетев до моего лица.

Между тем я переступаю линию ворот. Бросаю мяч на траву. Город взят. Первое очко достается моей ватаге.

Шум драки за спиной затихает. Оборачиваюсь. Все смотрят на меня во все глаза. Даже у тренера, стоящего за границей поля, брови взлетели на территорию лысины. Алеся сидит на траве, касаясь пальцем губ, мокрый отпечаток которых до сих пор щекочет мне ладонь. Чего это они? А, точно — Рароги до сих пор светятся огненными высверками.

Взмахиваю пальцами, и пламенные птицы превращаются в сизые дымки. Всё еще тишина. Мелкая «терминаторша» стоит дальше всех, но это не мешает ей пожирать меня глазами.

— Новичок? Он, правда, новичок? — спрашивает атамана один из авангардников. — А мы тогда кто?

Богдан лишь растерянно пожимает плечами.

— Так, парень, — первым отходит тренер. — Пойдем-ка ко мне в кабинет. Анкету на вступление в клуб заполнишь. И ты, Богдан, тоже пошли, пощебечем. Остальные, продолжать игру.

Я киваю атаманше Агафье, мол, всё в твоих руках, красавица, и следую за Федором Витальевичем. Рыжий атаман тоже идет, прихрамывая на ногу. Хорошо же ему синеволосая наддавала.

В кабинете тренер, указав нам на стулья, сам бахается в кресло:

— Ух, жара, — он достает из тумбочки белоснежный платок и вытирает блестящую, как зеркало, лысину. — Я — Борзов. Федор Витальевич Борзов, твой тренер, парень. Обращаться по имени-отчеству или «тренер». А ты?

— Арсений Беркутов, — дежурно улыбаюсь. Впрочем, интересовало его вовсе не мое имя.

— Кмет? — спрашивает тренер, подавшись ко мне.

— Ученик, — не убавляю улыбки. — С одной огненной техникой.

— А…?

— Не могу ставить доспех. Пока не могу.

— Ничего себе, — тренер чешет ногтями лысину. — Ну, бывает, и не такое бывает, наверно. А серьезно заинтересовался Гроном? — допрос продолжается. — Какая твоя цель?

— Стать чемпионом, — я убираю улыбку, чтобы не приняли мои слова за шутку.

— Чемпионом Твери? — недопонимает тренер.

— Империи.

— Кхм. Похвально, — ответ удивляет, но, в тоже время, удовлетворяет Федора Витальевича. — Богдан, надо переделать стратегию защиты и нападения с учетом огненного парня.

— Надо, — тяжко вздыхает атаман. И я его прекрасно понимаю. Всё же это адский труд — спланировать все аспекты битвы. А Грон — это ничто иное, как битва за мяч. Но, думаю, я смогу ему помочь. Попозже предложу помощь. Только изучу подробнее правила. Ну и завершу дела завода в первую очередь. Сегодня меня еще ждет казнь предателя.

— Не умирай, — тренер усмехается рыжему. — Да, придется попахать. Зато у нас появилась реальная возможность сделать «буйволов». Представь себя чемпионом сезона. Если выиграете матчи, после выпуска за вас московские колледжи и старшие школы будут рвать друг другу глотки. Заманчиво?

— Еще как, тренер, — огонек амбиций загорается в глазах Богдана. Умеет мужик мотивировать молодежь.

Федор Витальевич обращает на меня долгий серьезный взгляд серых глаз.

— Мы договорились, Арсений? Ты за нас, мы за тебя. Не подведешь свою команду?

— Не подведу, тренер, — отвечаю. — Это моя стихия.

— Что это? Грон? — недопонимает он.

Я позволяю уголкам губ слегка приподняться.

— Сражение, тренер. Любое сражение.

— Кто этот белобрысый? — топает ножкой Руслана. — Почему он заявился к нам в конце сезона?

— Его зовут Арсений, — отвечает Алеся, поправляя резинку шорт. Они чуть спустились, когда барышня с Арсением упали на траву. — Раньше у него была травма, и Сеня не мог заниматься.

— И он думает, это нормально? Что не будет мешаться под ногами? — в голосе лучшего штурмовика «коршунов» звенит недовольство.

— Руслана, пока Арсений помешал только тебе, — усмехается Агафья. — Когда вырвал мяч из твоих ручонок.

Низенькая девушка задыхается в возмущении.

— Ну Агата-а!

— Теперь тебя не только Богдан делает, но и еще один мальчик, — продолжает подкалывать синеволосая. — Это и раздражает, да, вундеркиндша ты наша?

— Нет…я…мы… — Руслана растерянно хлопает ртом, как сом.

— Что-что? — наклоняется к девушке Агафья. — Плохо расслышала.

— Рррр…Играть будем или как?! — отворачивается гений первого курса средней школы, пряча пунцовые щечки.

Глава 14 — Прополка сорняков

Кортеж машин окружает загородный аккуратный коттедж. Наружу выскакивают безопасники завода. Немного, человек семь. Они не будут принимать участие в разборке с Гивриным. Так, массовка для вида. Разве что входные двери выбьют. Всё же окружение мужчин в костюмах с пистолетами придаст мне убедительности.

Я вылезаю из «Волги». Тимофей тоже впрыгивает. Еще на школьной парковке верный слуга порадовал меня. Без иронии, на самом деле порадовал:

— Сень, пока ты учился, я съездил уже к цели, разведал что почем, — сказал Тимофей. — В бинокль поглядел в окна. Короче, там сейчас тусовка собирается. Уже пьют, девок заказных щупают.

— Видимо, есть на что веселиться, — усмехнулся я.

— Ага, на деньги твоей матери.

— Неверно, Тимофей. На мои деньги.

Пока безопасники выпиливают калитку в высоком заборе, я оглядываю коттедж. Двухэтажный, с бассейном и джакузи. Из открытых окон доносится громкая музыка, женский заигрывающий смех и горластый ржач выпивших мужчин.

Детей и жену сюда Гиврин не возил. Этот домик он использовал для встреч с любовницами. Да еще для тусовок с «деловыми партнерами», которые на самом деле являлись его подельниками по разорению моего рода.

Хех, вон оно как! Теперь уже моего. Ну пускай, пускай.

Как понимаю, сейчас Гиврин пустился во все тяжкие. Видимо, Свиридовы не приняли к себе крысу, слишком много у грызуна вшей. Поэтому только и остается задабривать подельников шлюхами и выпивкой. Авось, кто-нибудь предложит место по старой дружбе.

Рядом с нами паркуется «Москвич» представительского класса. Сначала из дверцы появляется замшевая чёрная туфля на высоком каблуке, за ней вытягивается навстречу солнцу стройная длинная нога в сетчатых колготках. А потом на тротуар плавно вытекает цветущая Лизоблюдова — темно-синяя плиссированная юбка с пиджаком, поверх плащ, опоясанный чёрным кожаным поясом. Она улыбается, увидев нас с Тимофеем.

— Приветствую, господин! — директор склоняется в поклоне.

— Привет-привет. Катя, сегодня после казни я собираюсь на завод. Уведоми, пожалуйста, инженеров радиотехников, чтобы остались допоздна. Сверхурочные оплатим.

— Всех инженеров? — хлопает она глазами.

— Трех хватит, — прикидываю.

Катя достает мобильник из сумочки и звонит на предприятие. Безопасники к тому времени закончили, и мы с Тимофеем проходим во двор. Минуем бассейн с клумбами роз, сразу направляемся в дом. Тимофей дергает ручку двери. Не заперто. Заходим.

Внутри веселье в самом разгаре. Немаленькая гостиная пропахла табаком и алкогольными парами. Колонки музыкального центра в углу надрываются ритмичными басами попсы. Четверо мужчин развалились на диване и креслах. Красные пьяные рожи ошалело смотрят на нас. Гиврин сидит с зажатой в руке бутылкой коньяка. Глаза у него удивленные.